В апреле 2020 года Институтом права и публичной политики совместно с Федеральной палатой адвокатов Российской Федерации был проведён опрос, целями которого являлось углублённое исследование ситуации, связанной с нарушениями профессиональных прав адвокатов в России, и выработка предложений по её улучшению.

Анкета была подготовлена по итогам анализа практики Конституционного Суда Российской Федерации, Европейского Суда по правам человека, докладов международных и неправительственных организаций, и сообщений в СМИ, которые позволили выявить наиболее часто упоминаемые нарушения профессиональных прав адвокатов со стороны различных государственных органов и самого профессионального адвокатского сообщества.

В части специализации респондентов следует отметить, что практически половина из них (49%) имеют специализацию в сфере уголовного судопроизводства и производства по делам об административных правонарушениях, а ещё 37% не имеют специализации. Доля лиц, специализирующихся в сфере гражданского и административного судопроизводства, составила 14%. Именно такое распределение респондентов может быть частично объяснено тем, что целью опроса являлось исследование ситуации с нарушением прав адвокатов как судом, так и правоохранительными органами и органами системы исполнения наказаний, взаимодействие с которыми более характерно для адвокатов, специализирующихся в сфере уголовного судопроизводства, а также тем, что именно в системе уголовного судопроизводства происходит наибольшее число нарушений профессиональных прав адвокатов.

При сравнении распределения респондентов по стажу работы и специализации преобладание специализации в сфере уголовного судопроизводства и производства по делам об административных правонарушениях оказалось характерным для всех категорий респондентов, однако, именно адвокаты с указанной специализацией составили наибольшую долю среди респондентов со стажем работы менее 1 года (60%) и со стажем работы свыше 25 лет (62,5%). Адвокаты со специализацией в сфере гражданского и административного судопроизводства также составили наибольшую долю среди респондентов со стажем работы до 1 года (20%), а наименьшую – со стажем работы от 1 года до 5 лет (8,2%). Наибольшая доля адвокатов, не имеющих специализации, также оказалась среди респондентов со стажем работы от 1 года до 5 лет (42,6%).

В целом необходимо отметить, что исследуемая выборка является репрезентативной по количеству респондентов с доверительной вероятностью 90% и доверительной погрешностью + 5%, а её структура максимально совпадает со структурой генеральной совокупности по основным характеристикам отбора, значимым с точки зрения задач исследования.

24,7% опрошенных заявили, что сталкивались в своей практике с проведением в отношении них оперативно-розыскных мероприятий с целью воспрепятствования их профессиональной деятельности. При этом 44,3% от числа опрошенных, заявивших о проведении в отношении них оперативно-розыскных мероприятий, сталкивались с указанным нарушением несколько раз, а 21,4% – многократно. Также необходимо отметить, что с указанными нарушениями сталкивались не только адвокаты, имеющие специализацию в сфере уголовного судопроизводства и производства по делам об административных правонарушениях, а также не имеющие специализации, но и адвокаты со специализацией исключительно в сфере гражданского и административного судопроизводства – 14,2%. Это может свидетельствовать о том, что оперативно-розыскные мероприятия в отношении указанных адвокатов проводились в целях получения информации об их доверителях по гражданским делам.

В разрезе стажа работы респондентов в наибольшей степени с указанным нарушением сталкивались адвокаты со стажем от 15 до 25 лет и от 5 до 15 лет. За ними следуют адвокаты со стажем более 25 лет и практически в равных долях адвокаты со стажем от 1 до 5 лет. Молодые адвокаты со стажем менее одного года с данным нарушением практически не сталкивались.

70 % респондентов, столкнувшихся с указанными нарушениями, обжаловали действия, нарушающие их профессиональные права, соответствующим должностным лицам, однако только на 50% жалоб были получены ответы, и лишь в 11,4% случаев были приняты положительные решения. В 45,7% случаев были получены отписки, а в 42,9% – имело место отрицание факта нарушения прав.

С вызовами на допрос в связи с осуществлением профессиональной деятельности столкнулись 30,9% респондентов, причём 42,7% от числа заявивших о вызовах на допрос, сталкивались с данным нарушением несколько раз, и 9% – неоднократно. 28,3% респондентов, столкнувшихся с вызовами на допрос, имеют специализацию в сфере уголовного судопроизводства и производства по делам об административных правонарушениях, 36,6% – в сфере гражданского и административного судопроизводства и 31,9% – не имеют специализации. Это подтверждает многочисленные заявления в прессе и информацию неправительственных организаций о том, что нарушения прав адвокатов следственными органами часто выражаются в их допросах с целью получения информации об их доверителях по гражданским делам, чаще всего бизнесменах.

В разрезе стажа работы респондентов в наибольшей степени с указанным нарушением опять сталкивались адвокаты со стажем от 15 до 25 лет и от 5 до 15 лет. За ними следуют адвокаты со стажем более 25 лет и практически в равных долях адвокаты со стажем от 1 до 5 лет. Молодые адвокаты со стажем менее одного года с данным нарушением практически не сталкивались.

Указанные действия были обжалованы руководителям следственных органов и в прокуратуру 49,4% респондентов, в отношении которых такие действия проводились, и на 82% жалоб были получены ответы. Такое отличие от обжалования оперативно-розыскных мероприятий в части реагирования может объясняться более формализованными правилами обжалования проведения следственных действий и контроля за рассмотрением таких жалоб, что влечет за собой необходимость жёсткого соблюдения установленных сроков рассмотрения жалоб. Однако формальное реагирование на поступившие жалобы абсолютно не гарантирует их справедливого рассмотрения. В подавляющем большинстве случаев (57,6%) имел место факт отрицания допущенного нарушения, в 32,3% случаев имела место отписка, и только в 10,1% случаев принималось соответствующее положительное решение.

18,0% респондентов, столкнувшихся с вызовами на допрос, обжаловали в суд действия сотрудников следственных органов, однако и в суде в 62,5% случаев был получен отрицательный ответ, в 18,8% случаев – положительный и в 18,8% случаев – смешанные ответы, так как обращения были неоднократными.

В 19,1% случаев результатом вызова адвоката на допрос стало его отстранение от дальнейшего участия в деле, что подтверждает использование следственными органами тактики привлечения адвоката в качестве свидетеля с целью воспрепятствовать его дальнейшему участию в деле.

12,5% респондентов столкнулись с проведением в занимаемых ими помещениях обыска/выемки, причём в 27,8% случаев это закончилось изъятием адвокатских досье с материалами, содержащими адвокатскую тайну. 50% респондентов, столкнувшихся с проведением в отношении них данных следственных действий, обжаловали указанные действия соответствующим должностным лицам, и в 72,2% случаев были получены ответы, однако положительными эти ответы являлись только в 15,8% случаев – было получено 42,1% отписок, в 42,1% случаев факт допущенного нарушения отрицался. 36,1% респондентов, в помещениях которых проводились обыска/выемка, обжаловали проведение указанных следственных действий в суд и получили ответ практически на все свои обращения (часть жалоб ожидает рассмотрения). При этом в 53,8% случаев жалобы были отклонены и в 38,5% случаев – удовлетворены, причём в одном случае, как указал адвокат, только Конституционным Судом РФ (0,7% жалоб ожидают рассмотрения).

В 38,4 % случаев результатом проведения обыска/выемки стало отстранение адвоката от дальнейшего участия в деле. Это также доказывает, что проведение обыска/выемки в помещениях, занимаемых адвокатами, кроме цели получения информации в отношении доверителей, в том числе информации, охраняемой адвокатской тайной, имеет цель отстранения адвоката от дальнейшего участия в деле.

С возбуждением в отношении них уголовного дела столкнулись 2,4% опрошенных. В 57,1% случаев такие дела возбуждались по подозрению в совершении преступления совместно с подзащитным/доверителем по гражданскому делу, также в качестве оснований были указаны противодействие следствию и политическая деятельность респондента. В одном случае адвокат указал на попытку возбуждения против него уголовного дела, которая закончилась отменой постановления о возбуждении дела. В 71,4% случаев постановления о возбуждении уголовного дела были обжалованы и на все жалобы получены ответы, однако положительный результат был получен лишь в 14,2% случаев, в 42,8 % случаев жалобы были отклонены и в 42,8% – получена «отписка».

В 71,4% случаев результатом возбуждения уголовного дела против адвоката стало отстранение его от дальнейшего участия в деле.

Обжаловали в суд действия следственных органов, результатом которых стало отстранение адвоката от дальнейшего участия в деле, 69,2% респондентов, столкнувшихся с данным нарушением. В 77,7% случаев был получен отрицательный результат, в 16,6% случаев – положительный и в 5,4% случаев – обжалование происходило неоднократно и были получены как положительные, так и отрицательные ответы.

54,5% процентов респондентов сталкивались в своей практике со случаями так называемой «двойной защиты» (привлечением к защите обвиняемого помимо адвоката по соглашению адвокатов по назначению), причём 50,3 % от этого числа сталкивались с указанным нарушением несколько раз, и 22,9 % – многократно.

В 54,1% случаев адвокат по назначению принимал участие в следственных действиях вместо адвоката по соглашению, из них в 44,1 % случаев таким следственным действием являлся допрос подзащитного. Были также упомянуты следующие следственные действия:

Среди случаев «двойной защиты» адвокатами дополнительно назывались участие защитника по назначению одновременно с защитником по соглашению, участие защитника по назначению в течение 8 месяцев во всех следственных действиях без уведомления защитника по соглашению, попытка заменить респондента защитником по соглашению, попытка заменить защитника по соглашению респондентом.

При такой «двойной защите» практически в половине случаев права подзащитных были нарушены. Это может также свидетельствовать о том, что в более чем половине случаев адвокат по назначению действовал в интересах подзащитного с соблюдением норм Кодекса профессиональной этики.

В разрезе стажа работы наибольшее число адвокатов, заявивших о нарушении прав их подзащитных в результате «двойной защиты», имеют стаж работы от 5 до 15 лет (62,7%) и от 15 до 25 лет (25,4%). Адвокаты со стажем работы от 1 года до 5 лет не заявляли о подобных нарушениях. Возможно, это произошло потому, что адвокаты с таким стажем работы в основном сами работают по назначению следственных органов и суда.

9,4% опрошенных сталкивались с применением к ним физического насилия сотрудниками правоохранительных органов с целью воспрепятствовать их участию в следственных действиях. 85,2% адвокатов, к которым было применено физическое насилие, обжаловали действия сотрудников правоохранительных органов соответствующим должностным лицам. На их обращения были получены ответы в 87% случаев (при этом 17,4% опрошенных заявили, что подавали жалобы несколько раз и получили ответы лишь на некоторые из них). Положительный результат был получен лишь в 20% случаев, в 44% случаев была получена «отписка» и в 36% случаев имело место отрицание факта нарушения прав.

20% пострадавших от физического насилия со стороны работников правоохранительных органов обращались в суд с жалобой на должностных лиц следственных органов, не принявших необходимые меры. По 60% жалоб было вынесено отрицательное решение и по 40% – положительное.

Подводя итоги анализа полученных в данном разделе результатов, можно сделать вывод о том, что правоохранительные органы имеют в своих руках достаточно широкий спектр средств воспрепятствования адвокатам в осуществлении их профессиональной деятельности. Указанные нарушения профессиональных прав адвокатов являются наиболее массовыми. Практически все принявшие участие в опросе адвокаты (даже имеющие чисто гражданско-правовую специализацию и вне зависимости от стажа работы) в той или иной мере сталкивались с такими нарушениями своих профессиональных прав со стороны сотрудников правоохранительных органов, которые ранее становились предметом разбирательства в Европейском Суде по правам человека, Конституционном Суде Российской Федерации, назывались в отчётах международных и неправительственных организаций. Наиболее часто используемым средством является так называемая «двойная защита», то есть попытка отстранить активного и хорошо работающего адвоката, заменив его на адвоката по назначению. Далее по мере убывания идут вызов адвоката на допрос в связи с его профессиональной деятельностью, проведение в отношении адвоката оперативно-розыскных мероприятий, проведение обыска/выемки в помещениях, занимаемых адвокатами, и в качестве крайних мер применение к адвокатам физического насилия и возбуждение в отношении них уголовного дела. При этом имеющиеся у адвокатов средства правовой защиты в виде обжалования неправомерных действий сотрудников правоохранительных органов по административным инстанциям и в суд, очевидно являются неэффективными, поскольку при использовании обоих способов обжалования в подавляющем большинстве случаев результат был либо «отпиской», либо отрицался сам факт нарушения.

69,1% респондентов сталкивались с нарушениями их профессиональных прав судом. При этом 46,2% заявивших, что подобные нарушения в их отношении имели место, столкнулись с указанными нарушениями несколько раз, и 42,7% – многократно.

В разрезе стажа работы наибольшее число респондентов, столкнувшихся с указанными нарушениями, имеет стаж работы от 5 до 15 лет (33,3%) и от 15 до 25 лет (44,4%). Потом в порядке убывания следуют адвокаты со стажем работы свыше 25 лет (12,2%), от 1 года до 5 лет (8,9%) и менее 1 года (1,1%). Так же как и в отношении нарушений профессиональных прав со стороны сотрудников правоохранительных органов, с нарушениями своих профессиональных прав судом в наибольшей степени столкнулись более опытные адвокаты, что может быть объяснено как наибольшей долей таких адвокатов среди респондентов, так и их более высоким профессионализмом, что делает противодействие им более заметным и изощрённым.

По видам нарушений ответы распределились следующим образом. Наиболее часто встречающимися нарушениями оказалось демонстративное отклонение всех заявляемых ходатайств (17,7%) и отказ в рассмотрении представленных доказательств (16,4%). Остальные нарушения встречались со следующей частотой (в порядке убывания):

• отказ заслушать приглашённых свидетелей – 10,8%;
• отказ в приобщении в качестве письменных доказательств заключений специалистов – 9,8%;
• отказ в приобщении в качестве письменных доказательств документов, содержащих результаты опроса адвокатами лиц с их согласия, – 8,1%;
• отказ в приобщении в качестве письменных доказательств ответов на адвокатские запросы – 7,9%;
• отказ предоставить адвокату слово (в случаях, когда в соответствии с процессуальным законодательством он имел право выступить) – 5,3%;
• воспрепятствование осуществлению аудиозаписи судебного заседания – 2,6%;
• необоснованный отказ разрешить проведение видеозаписи судебного заседания – 2,4%;
• отказ предоставить адвокату возможность принять участие в судебном заседании и осуществлять в нём профессиональную функцию защитника/представителя доверителя без удаления из зала судебного заседания – 2,3%;
• удаление из зала судебного заседания – 1,9%;
• недопуск в зал судебного заседания – 1,4%;
• применение физического насилия с целью удалить адвоката из зала судебного заседания/здания суда – 0,1%.

Адвокатами также назывались следующие нарушения:

• привлечение судом защитника по назначению без извещения о заседании защитника по соглашению, в судах первой и апелляционной инстанций;
• отказ в ознакомлении с материалами о продлении срока содержания под стражей до начала судебного разбирательства;
• попытка досмотра личных вещей;
• отказ в допуске в здание районного суда при предъявлении удостоверения, если дополнительно адвокат не сообщал цель визита;
• некорректное поведение судьи и/или секретаря;
• отказ в обжаловании отвода адвокату, заявленного гособвинителем;
• отказ в принятии жалобы адвоката со ссылкой на то, что он отведён;
• отказ в рассмотрении ходатайства об исключении доказательств, поданного до отвода;
• угрозы о вынесении частного определения за занятую в ходе защиты активную позицию;
• вынесение частного постановления в связи с критикой правоохранительных органов в защитительной речи;
• угроза удалить и заменить, если суд не услышит «нужную оценку» доказательствам обвинения и исправить выступление прений так, как «будет» внесено в протокол, но не соответствует записям адвоката;
• отказ в удовлетворении исковых требований сопроводительным письмом без вынесения соответствующего определения с формулировкой: «Если я вынесу определение, Вы его обжалуете и Вам его удовлетворят»;
• предупреждение об удалении из зала;
• ограничение во времени выступления;
• прерывание выступления;
• отказ адвокатам по назначению в ознакомлении с материалами уголовного дела заблаговременно, разрешение ознакомления только в день судебного заседания перед процессом, чтобы не производить отдельную оплату за день ознакомления с материалами уголовного дела;
• высмеивание адвокатов, которые при подаче заявления на оплату включают день ознакомления с материалами дела;
• отказ в ознакомлении с протоколами судебных заседаний, отклонение ходатайства об ознакомлении с данными протоколами перед прениями;
• непредоставление документов материалов дела для ознакомления;
• несвоевременная выдача копии судебного акта по рассмотренному делу и после подачи жалобы изменение в решении ответчика по делу (вместо ранее оглашённого судом);
• недопуск в здание аппаратом мирового судьи в связи с пандемией, при этом сотрудники аппарата курили на улице в этот момент. По данному факту направлена жалоба судье;
• занижение ставок вознаграждения при защите в порядке статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерацией;
• отказ в оплате составления и подачи апелляционных и кассационных жалоб, ознакомления с протоколом судебного заседания и подачи на него замечаний;
• отказ в направлении решений суда по адресу адвоката;
• предрешение исхода дела;
• проведение необоснованного и безрезультативного личного досмотра;
• отказ в направлении в бухгалтерию постановления о вознаграждении за участие в деле по назначению суда;
• вынесение постановления о вознаграждении не за все дни участия;
• неразрешение ходатайства;
• замена в судебном заседании ввиду необходимости рассмотреть дело до отпуска судьи при невозможности участвовать в указанный день;
• отказ в ознакомлении с материалами дела;
• судья не знал норм законодательства, на которые ссылалась другая сторона.

При этом 37,7% адвокатов, столкнувшихся с нарушениями их профессиональных прав судом (25,7% от общего числа опрошенных), обжаловали указанные нарушения в квалификационную коллегию судей. Одним из опрошенных была указана такая причина отказа от обращения в квалификационную коллегию судей: «Поскольку жалобы в ККС ранее по другим обстоятельствам не приходили ни к какому результату и даже вредили мне, сочла нецелесообразным такой способ отстаивания своих прав». Однако даже в случае обращения 77 % полученных ответов были отрицательными, 18,9% – смешанный результат (в случае неоднократного обращения) и только в 4,1% случаев – положительным.

В разрезе стажа работы по вопросу обращений в квалификационную коллегию судей можно сказать, что к данному способу правовой защиты адвокаты прибегали вне зависимости от стажа работы и процент обращений практически пропорционален распределению респондентов по стажу работы в целом. Наибольший процент обращений наблюдается среди адвокатов со стажем работы от 5 до 15 и от 15 до 25 лет.

Подводя итоги анализа полученных в данном разделе результатов, можно сделать вывод о том, что нарушения судом профессиональных прав адвокатов распространены достаточно широко. Адвокаты, принимавшие участие в опросе, в той или иной мере сталкивались со всеми нарушениями, которые были выявлены составителями анкеты на основе анализа практики Европейского Суда по правам человека, Конституционного Суда Российской Федерации, докладов международных и неправительственных организаций, а также со многими другими. Можно сказать, что в распоряжении судов имеется широкий арсенал различных мер воздействия на адвоката, начиная от таких манипуляций, как демонстративный отказ в удовлетворении всех ходатайств и отказ в рассмотрении представленных доказательств, и заканчивая прямым нарушением закона в случае с отказом допросить приглашённых адвокатом свидетелей и специалистов, отказом предоставить адвокату слово, когда процессуальное законодательство предоставляло ему такое право, недопуском адвокатов к осуществлению своих профессиональных обязанностей, удалением их из зала суда, в том числе с применением физической силы. Очевидно, что новые полномочия по сбору доказательств, предоставленные адвокатам новым Уголовно-процессуальным кодексом РФ 2002 года, не являются эффективными, так как судами зачастую не принимаются ни полученные адвокатами заключения специалиста (9,8% нарушений), ни результаты проведённых адвокатами опросов лиц с их согласия (8,1% нарушений). Не является достаточно действенным и такое средство сбора доказательств адвокатом, как истребование документов при помощи адвокатского запроса: 7,9% адвокатов, чьи профессиональные права были нарушены судами, столкнулись с отказом в приобщении ответов на адвокатские запросы к материалам дела.

Единственный способ обжалования неправомерных действий судьи – обращение в квалификационную коллегию судей (либо обращение на имя председателя соответствующего суда с просьбой обратиться в ККС) – не является эффективным способом правовой защиты – отрицательные ответы были получены на 77% обращений.

34,7% опрошенных сталкивались с нарушением своих профессиональных прав сотрудниками мест содержания под стражей. При этом 44% адвокатов, пострадавших от данных нарушений, сталкивались с ним несколько раз и 32% – многократно.

В разрезе стажа работы с нарушениями своих профессиональных прав со стороны сотрудников мест содержания под стражей сталкивались адвокаты с различным стажем работы, однако большую часть из них составляют адвокаты со стажем работы от 5 до 15 лет (35,2%) и от 15 до 25 лет (31,7%), что пропорционально доле данного сегмента в общей структуре респондентов.

Респонденты указали на следующие виды нарушений их профессиональных прав:

• незаконный недопуск на встречу с подзащитным – 17,0%;
• незаконный досмотр вещей и/или документов до встречи с подзащитным – 15,5%;
• незаконный личный досмотр до встречи с подзащитным – 13,1%;
• незаконное прослушивание беседы с подзащитным – 11,2%;
• отказ сообщать информацию о подзащитном – 10,3%;
• присутствие на встрече с подзащитным иных лиц – 8,2%;
• сообщение недостоверной информации о подзащитном – 7,3%;
• незаконный досмотр вещей и/или документов после встречи с подзащитным – 5,5%;
• незаконный досмотр после встречи с подзащитным – 4,9%;
• озвучивание угроз в адрес адвоката, его родных и близких, его имущества и/или имущества его родных и близких – 3,0%;
• незаконное изъятие предметов и/или документов, являющихся частью адвокатского досье (производства адвоката по делу его доверителя) – 1,2%;
• в незаконном задержании Вас при посещении соответствующего учреждения – 1,2%.

С попытками применения физического насилия с целью не допустить адвоката в помещения соответствующего учреждения или удалить из него никто из опрошенных не сталкивался.

Дополнительно респонденты указали на следующие виды нарушений:

• непредоставление ответа на жалобу адвоката на условия содержания заключённого;
• требование помимо ордера и удостоверения разрешения следователя на свидание с обвиняемым;
• долгое ожидание в холодную погоду в адвокатском дворике;
• предложение осуществлять передачу документов подзащитному через сотрудника ФСИН, а не напрямую.

58% адвокатов, столкнувшихся с нарушением их профессиональных прав сотрудниками мест содержания под стражей, обжаловали действия сотрудников в адрес соответствующих должностных лиц. Ответы были получены на 50% обращений, причём в 10% случаев авторы указали на «смешанный результат» – обжалование производилось неоднократно и не на все обращения были получены ответы. Только 13,8% полученных ответов были положительными, 46% были «отписками», и в 40,2% случаев факт нарушения отрицался.

15% респондентов, столкнувшихся с нарушением их профессиональных прав сотрудниками мест содержания под стражей, обжаловали действия сотрудников в суд. 53% ответов были отрицательными, 23,5% – положительными и в 23,5% случаев результаты были смешанными при неоднократном обжаловании.

19,4% опрошенных столкнулись с нарушением их профессиональных прав сотрудниками мест лишения свободы, причём 38,6% из них – в нескольких случаях и 22,8% – многократно.

В разрезе стажа работы с подобными нарушениями сталкивались практически все категории адвокатов пропорционально долям соответствующих респондентов в общем массиве, кроме молодых адвокатов со стажем работы до 1 года, что может быть объяснено недостатком их опыта для работы в судах апелляционной, кассационной и надзорной инстанций.

Респонденты указали на следующие виды нарушения их профессиональных прав:

• незаконный недопуск на встречу с подзащитным – 15,1%
• незаконный досмотр вещей и/или документов до встречи с подзащитным – 12,3%;
• присутствие на встрече с подзащитным иных лиц – 11,7%;
• незаконный личный досмотр до встречи с подзащитным – 11,2%;
• незаконное прослушивание беседы с подзащитным – 10,6%;
• отказ сообщать информацию о подзащитном – 10%;
• незаконный личный досмотр после встречи с подзащитным – 7,8%;
• незаконный досмотр вещей и/или документов после встречи с подзащитным – 7,8%;
• сообщение недостоверной информации о подзащитном – 6,7%;
• незаконное изъятие предметов и/или документов, являющихся частью адвокатского досье (производства адвоката по делу его доверителя), – 2,8%;
• незаконное задержание при посещении соответствующего учреждения – 2,8%;
• озвучивание угроз в адрес адвоката, его родных и близких, имущества адвоката и/или его родных и близких – 1,1%;

С попытками применения физического насилия с целью не допустить адвоката в помещения соответствующего учреждения или удалить из него никто из опрошенных не сталкивался.

Дополнительно респонденты указали на следующие виды нарушений:

• отказ в запросе о предоставлении характеризующих сведений;
• длительное ожидание получения разрешения на встречу с подзащитным;
• непредоставление возможности передать осуждённому документ;
• оказание давления на осуждённого с целью отказа от адвокатских услуг.

45,6% респондентов, столкнувшихся с нарушением их профессиональных прав сотрудниками мест лишения свободы, обращались с жалобами и ходатайствами в адрес соответствующих должностных лиц. Не было получено ответов на 7,1% обращений, а в 44,4% случаев результат был смешанным – жалобы подавались многократно и не на все из них был получен ответ. Лишь в 13,5% случаев был получен положительный результат, «отписка» была получена на 43,2% обращений, отрицание факта нарушения имело место также в 43,2% случаев.

14% адвокатов, столкнувшихся с нарушением их профессиональных прав сотрудниками мест лишения свободы, обращались с жалобами в суд. На 44,4% жалоб был дан отрицательный ответ, на 33,3% – положительный и в 22,2% случаев жалобы подавались неоднократно и были получены как отрицательные, так и положительные ответы.

Подводя итоги анализа результатов опроса, полученных в данном разделе, можно сделать вывод, что, несмотря на неоднократное рассмотрение перечисленных нарушений Европейским Судом по правам человека, Конституционным Судом Российской Федерации, Верховным Судом Российской Федерации, в том числе путём принятия Постановления Пленума, законодательного урегулирования вопроса о перечне документов, представляемых адвокатами для получения доступа к подзащитному, все нарушения профессиональных прав адвокатов со стороны сотрудников системы ФСИН, ранее являвшиеся предметом рассмотрения вышеуказанных судов и упомянутые в докладах международных и неправительственных организаций, продолжают иметь место, хотя, возможно, масштаб их уже не столь велик. Наиболее частыми способами воспрепятствования профессиональной деятельности адвоката, применяемыми сотрудниками ФСИН, являются незаконный недопуск адвоката к подзащитному и незаконные личный досмотр и досмотр вещей и/или документов адвоката как до, так и после встречи с подзащитным. Также достаточно много случаев нарушения конфиденциальности общения адвоката с подзащитным как в результате присутствия при встрече иных лиц, так и в результате незаконного прослушивания адвоката и его подзащитного.

Имеющиеся в распоряжении адвоката возможности обжалования незаконных действий сотрудников ФСИН – по административным инстанциям и в суд, не являются эффективными средствами правовой защиты, так как большинство полученных ответов является либо «отписками», либо отрицанием факта нарушения.

33% опрошенных заявили о нарушении их профессиональных прав сотрудниками иных государственных (правоохранительных и других) либо муниципальных органов. В разрезе стажа работы можно сказать, что с такими нарушениями сталкивались в своей практике как молодые, так и более опытные адвокаты. Распределение респондентов по категориям стажа при ответе на данный вопрос соответствует распределению по массиву опрошенных в целом.

Среди органов, нарушающих профессиональные права адвокатов, назывались:

• Министерство внутренних дел Российской Федерации и его структуры (в том числе ГИБДД, полиция, отдел административного надзора за освобождёнными из мест лишения свободы) – 51%;
• администрации области, города, района, муниципальных образований – 30,9%;
• органы прокуратуры – 13,8%;
• Федеральная служба судебных приставов и её региональные управления – 9,6%;
• Следственный комитет Российской Федерации и его региональные управления – 8,5%;
• медицинские учреждения (в том числе системы ФСИН России) – 6,4%;
• органы ЗАГС – 5,3%;
• Федеральная служба исполнения наказаний и её региональные управления –
• Федеральная служба государственной регистрации, кадастра и картографии (Росреестр) – 3,2 %;
• Федеральная налоговая служба и её региональные управления – 3,2%;
• Федеральная миграционная служба и её региональные управления – 3,2%;
• Росгвардия – 2,1%;
• Государственная корпорация «Агентство по страхованию вкладов» – 2,1%;
• Министерство юстиции Российской Федерации – 2,1%;
• Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации и его региональные управления – 2,1%.

Респондентами также были упомянуты:

• Центральный банк России;
• Государственная инспекция труда;
• Фонд медицинского страхования;
• Федеральное агентство по техническому регулированию и метрологии (Росстандарт);
• Министерство экономического развития РФ;
• РЖД;
• Пенсионный фонд Российской Федерации;
• Федеральная служба безопасности;
• Федеральная служба по надзору в сфере здравоохранения (Росздравнадзор).

Респондентами назывались «контролирующие органы», «ведомственные организации», «Практически все органы допускают нарушения прав адвокатов».

Среди нарушений первое место занимает игнорирование адвокатских запросов. 29,2% респондентов заявили об отказе в ответе на их адвокатские запросы и предоставлении запрашиваемой информации районной/городской администрацией, муниципалитетами, органами ЗАГС, ГИБДД, медицинскими учреждениями, налоговыми органами, ФССП, РЖД. Затем следует отказ в принятии ходатайств и жалоб, отказ в их рассмотрении либо нарушение сроков их рассмотрения органами прокуратуры, Следственного комитета, МВД – 13,5%. Отказ в допуске к подзащитным, содержащимся в ИВС, ОВД, СИЗО, в том числе сообщение ложных сведений о содержании подзащитного, упоминался в 11,3% случаев. В 2,2% случаев респонденты указывали на невыплату вознаграждения за осуществление защиты по назначению органами МВД и управлениями Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации.

Опрошенными были также названы следующие нарушения:

• выставление ведомственными организациями счетов за ответы на запросы об информации;
• необоснованный отвод следователем;
• отказ в ознакомлении с документами;
• воспрепятствование адвокатской деятельности сотрудниками полиции;
• возможность беседы с доверителем перед допросом в следственных органах МВД только в коридоре;
• отказ в предоставлении возможности конфиденциально пообщаться с подзащитным для согласования позиции перед перепредъявлением обвинения и перед последующим допросом в следственных органах МВД и Следственном комитете;
• досмотр автомобиля, объявление автомобиля в розыск;
• отказ Росздравнадзора предоставить результаты проверки качества оказания медицинской помощи;
• изъятие из материалов уголовного дела документов, их уничтожение и замена их другими (следственные органы МВД);
• недопуск к больным клиентам, находящимся в медицинских учреждениях;
• Пенсионный фонд категорически отказывается включать в стаж работы адвоката период 2002–2003 годов, ссылаясь на несовершенство своего комплекса программного обеспечения;
• нарушение полицией Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации;
• отказ сотрудником отдела административного надзора за освобождёнными из мест лишения свободы в допуске к материалам административного надзора и беседы с доверителем;
• «Настрой моего несовершеннолетнего подзащитного и его законного представителя против адвоката с целью вывести защитника из дела, что благополучно им удалось сделать, обвинив меня в том, что я якобы навязывала несовершеннолетнему обвиняемому воспользоваться статьёй 51 Конституции Российской Федерации. На самом деле причина была в другом. Защита настаивала направить подзащитного с его согласия и его законного представителя на стационарную комплексную СППЭ с вопросами защиты, поскольку налицо имелись признаки невменяемости, но был отказ, затем просила провести очную ставку с потерпевшей – отказ, затем на допросе обвиняемого мой подзащитный, воспользовавшись статьёй 51 Конституции Российской Федерации, после чего следователь неверно указала время допроса, его окончание, в сторону уменьшения и не дала защите указать в конце замечания, порвав протокол трижды, затем на моих глазах предложила довезти несовершеннолетнего подозреваемого и его законного представителя до дому, а после этого появилось заявление, чтобы произвели замену защитника. По факту настроя против меня подзащитного через его законного представителя направляла жалобу в Прокуратуру района, реакции никакой. В итоге, меня заменили, хотя я действовала профессионально. А теперь в суде с этим делом пробуксовка, как раз из-за того, что несовершеннолетний подсудимый по другим делам в других судах направлен на судебно-психиатрическую экспертизу, по результатам которой признан невменяемым. Хлопаю в ладоши. (СУ СК РФ)»;
• вывод из дела путём давления на подзащитного и написания им заявления об отказе от защитника (отдел МВД);
• незаконное бездействие полиции, органов следствия и прокуратуры по фактам нарушений ФЗ «О полиции», Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, ФЗ «О прокуратуре РФ»;
• оказание давления на защитника, угрозы применения насилия и т. д. со стороны полиции, органов следствия и прокуратуры;
• сообщение ложных сведений о содержании подзащитного в отделе полиции;
• незаконное задержание, необоснованное применение силы полицией;
• отказы в предоставлении материалов дела;
• непредоставление полицией возможности ознакомления с материалами доследственной проверки при отказе в возбуждении уголовного дела, учитывая тот факт, что адвокат являлся представителем потерпевшего по уголовному делу;
• истребование документов, составляющих адвокатскую тайну;
• непредоставление Государственной инспекцией труда материалов проверки для ознакомления;
• отказ в приобщении к материалам дела ходатайств об истребовании доказательств, о проведении судебной экспертизы;
• отказ в личном приёме в муниципальном образовании со ссылкой на то, что руководителя нет на месте (хотя часы приёма официально указаны);
• отказ в ознакомлении с документами в жилищном отделе администрации муниципального образования;
• утеря ордера адвоката сотрудниками Отдела по вопросам миграции;
• отказ в допросе свидетелей в приобщении доказательств к материалам дела;
• отказ в производстве следственных действий, направленных на установление фактов, подтверждающих позицию защиты;
• отказ в приёме по удостоверению адвоката в приёмной Следственного комитета Российской Федерации;
• сокрытие нарушений и преступлений со стороны органов МВД, Следственного комитета;
• нарушение конфиденциальности общения с подзащитными в полиции;
• применение насилия в ходе исполнительных действий (ФССП+МВД);
• проведение оперативно-розыскных мероприятий без решения суда, в том числе прослушивания телефонных переговоров, попытки допроса в качестве свидетеля (управление уголовного розыска УМВД, управление ФСБ, отдел дознания ОМВД);
• попытка привода, допроса в качестве свидетеля;
• рассмотрение ходатайств, поданных в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, по Федеральному закону № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан», то есть вместо трёх суток ходатайства рассматривали 30 дней. (МВД);
• угрозы личного характера (со стороны сотрудников МВД, СК РФ).

Данная информация подтверждает, что, несмотря на законодательные изменения, придавшие большую силу адвокатскому запросу, адвокатские запросы в существенной мере игнорируются сотрудниками государственных и муниципальных органов. Таким образом, адвокатский запрос продолжает быть неэффективным средством сбора адвокатом информации, необходимой для защиты. Также продолжается нарушение профессиональных прав адвокатов правоохранительными органами, в частности, полицией адвокатам отказывается в допуске к их подзащитным, в том числе административно задержанным, сообщается ложная информация об отсутствии подзащитных в отделах полиции, игнорируются ходатайства и жалобы адвокатов, им отказывается в ознакомлении с материалами доследственных проверок. Продолжаются проблемы с выплатой адвокатам гонораров за осуществление защиты по назначению (статья 51 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

5,2% опрошенных заявили о нарушении их профессиональных прав адвокатскими палатами. Среди таких нарушений были названы:

• отказ проинформировать о содержании актов адвокатской палаты, относящихся к регулированию применения адвокатами профессиональных прав, – 38,9%;
• отказ дать в ответ на обращение разъяснение совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации (в порядке, предусмотренном Кодексом профессиональной этики адвоката) – 50%;
• незаконный недопуск к участию в автоматизированной системе распределения дел в качестве защитников по назначению органов дознания, органов предварительного следствия и суда – 11,1%.

5,2% опрошенных заявили о нарушении их профессиональных прав адвокатскими палатами. Среди таких нарушений были названы:

• отказ проинформировать о содержании актов адвокатской палаты, относящихся к регулированию применения адвокатами профессиональных прав, – 38,9%;
• отказ дать в ответ на обращение разъяснение совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации (в порядке, предусмотренном Кодексом профессиональной этики адвоката) – 50%;
• незаконный недопуск к участию в автоматизированной системе распределения дел в качестве защитников по назначению органов дознания, органов предварительного следствия и суда – 11,1%.

3,1% опрошенных заявили о нарушении их профессиональных прав адвокатскими образованиями. Среди таких нарушений были названы:

• отказ оформить ордер – 33,4%;
• отказ зарегистрировать соглашение – 50%.
• отказ зарегистрировать адвокатский запрос – 16,6%.

Таким образом, можно заключить, что нарушение профессиональных прав адвокатов адвокатскими палатами и адвокатскими образованиями случается достаточно редко, однако, если случается, наиболее распространённым видом нарушений со стороны адвокатских палат является отказ в даче разъяснения советом адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, а со стороны адвокатских образований – отказ зарегистрировать соглашение.

Результаты проведённого опроса в целом показали, что случаи нарушения профессиональных прав адвокатов различными правоохранительными органами и судом распределились следующим образом (от общего числа респондентов):

Обращение адвокатов с жалобами на действия, нарушающие их профессиональные права (от общего числа респондентов):

Эффективность принимаемых органами следствия мер, направленных на устранение адвоката из дела (от общего числа респондентов):